Когда драконы проснулись - Страница 16

Но больше всего Дани боялась, что это все исчезнет. Новая жизнь, «Золотой пес», а главное, Дерек. Она не могла представить свою жизнь иной. Но что если изменяющееся время заставит? Дани боялась Гильдии. Хотя и понимала, что это часть Дерека. От которой он никогда не откажется.

На Дани было только нижнее платье и корсет – подумать только, что бы сказал отец, если узнал, что она в таком виде перед кем-то разгуливает! Даже если этот кто-то – ее муж. Но Конрад Эстеллар, кажется, и на свадьбе-то был лишь потому, что не появиться стало бы совсем неприличным.

Дани потянула за ленту, стягивающую волосы, и они густым темным потоком рассыпались по плечам. Платье из тяжелого темного бархата уже было приготовлено, но девушка прошла мимо него, к окну. Оно выходило на просторную улицу, за которой расстилался небольшой парк – тот самый, где Дани когда-то впервые увидела Дерека Валентайна.

Теперь большую его часть занимал дракон. Уютно устроившись между кустов, он (а точнее, она) вытянула морду вверх, прикрыв глаза и греясь на солнце. Почувствовав взгляд Дани, драконица раскрыла глаза и повернула чешуйчатую морду к ней. Свернули тускло золотистые чешуйки.

О чем ты грустишь?

– У меня просто очень много страхов, Фанави. А разве драконы не грустят?

Только в одном случае, когда кто-то из сородичей умирает. Мы грустим, провожая его в последний путь к звездам.

– И больше – никогда?

Нет смысла. Мы не можем изменить прошлое и можем управлять собственным будущим. О чем же здесь грустить?

С тех пор, как появилась драконица, Дани почти каждый день открывала что-то новое для себя. Простая философия чешуйчатых поражала и удивляла ее. Как такие могучие создания, способные парой ударов разрушить «Золотого пса» до основания, могут быть так деликатны, миролюбивы и зависимы от людей? Как-то Фанави сказала, что драконы не делают ничего, что могли бы не одобрить связанные с ними люди.

Ведь мы единое целое, сказала тогда она. Если одному из нас больно, то другому тоже. Если один из нас радуется, то другой тоже. Если один из нас умрет, то другой тоже.

Къяр Ревердан

В одной из башенок поместья Реверданов Къяр первым делом после возвращения устроил комнату для медитаций. Круглая и небольшая, она оставалась совершенно пустой, с гуляющими сквозняками и неповторимой тишиной. Верный Джонас стоял у дверей, не позволяя никому побеспокоить господина в подобные моменты.

Къяр сам об этом распорядился. Ему приходилось видеть, что способна делать магия, когда вырывается из-под контроля. Как сметает все на своем пути – и всех. Поэтому так необходимо обучаться. И поэтому господам Терновника так важно умение концентрироваться и сосредотачиваться.

До сих пор решение поехать на север учиться магии казалось Къяру одним из самых правильных в его жизни. Тогда оно оказалось для него неожиданным – хотя, безусловно, стоило догадаться, что еще его дед начал брать в жены северных женщин, чтобы принести в семью магию. И это давало свои плоды. Отец Къяра никогда не показывал способностей, но магия нарастала от поколения к поколению.

И когда мать предложила отправить юного Къяра на север, к своей сестре, он должен был быть готов. Но оказалось, что нет. Оказалось, он и не предполагал, что выйдет именно так. И только настойчиво пытавшаяся найти себе дорогу магия напоминала о необходимости.

Теперь он вновь был в Таркоре, в сердце Шестого дома. В качестве лорда Ревердана, главы семьи. В качестве адмирала Шестого дома, в ведении которого все морские суда королевства. В качестве человека, слившегося с драконом. И последнее пугало и восхищало больше всего.

Открыв глаза, Къяр легко поднялся с пола. Он не изменял себе и всегда проводил утреннюю медитацию. В простой льняной одежде, в комнате, продуваемой всеми ветрами. С тех пор, как появился Ферант, Къяру казалось, что медитации стали глубже, образнее. Он действительно начал ощущать мир вокруг.

Лорд Ревердан подошел к узкому каменному окну и посмотрел на невысокие городские дома – они хорошо просматривались. Ему даже показалось, он может увидеть крышу «Золотого пса» рядом с парком. Что он точно мог видеть в последнее время по утрам, так это золоченую тушу дракона там же. Но сегодня его не было – похоже, Эстеллары в своем поместье и именно оттуда отправятся на шествие. Къяру и самому стоит поспешить.

Предвкушаешь? прошелестел в голове голос Феранта.

– Не люблю сборища и праздники.

Но понимаешь их необходимость.

– Да, простым горожанам они нужны. Как и нужно увидеть вас, драконов.

Пф! Они и без того видят нас каждый день.

– А тебе не скучно?

Что?

– Ну, не скучно каждый день летать вокруг да мять мои кусты бузины во дворе.

Если тебя радует, чтобы я делал именно это, я буду делать это.

– А чего хочешь ты сам? Ты же был в мире. До того, как драконы ушли в Сумрак. Что ты делал?

Я был связан с одним господином Терновника, очень похожим на тебя. Думаю, он погиб, когда я ушел в Сумрак – связанные связаны на всю жизнь.

– И что делал этот маг?

Исследовал. Мы долго и вдумчиво облетали все Семь домов, пока он наносил на пергамент точные очертания лесов, озер и рек, и береговой линии. Наверняка эти карты до сих пор одни из лучших.

В мысленном голосе дракона ощущалась неприкрытая гордость, и Къяр с невольной завистью подумал о том, как один из магов древности следовал за воздушными потоками и пытался на врываемом ветром из рук пергаменте начертать то, что видел внизу, под крыльями дракона.

– Постой-ка… карты Нарнэм Вера? Твоим спутником тогда была Нарнэм Вер?